Потихоньку, процветавшие в первые два десятка лет двадцатого века джаз-бэнды к началу 30-х годов трансформируются в новомодные биг-бэнды. При этом влияние джаза на формирование национальной кубинской музыки становится доминирующим. Большая заслуга в этом принадлежит прежде всего братьям Лопес, а также таким людям как Перучин Хустис, Армандо Ромеу, Чико О'Фаррилл, Ниньо Ривера и Бебо Вальдес. Кубинские джаз–бэнды были не похожи на североамериканские потому, что играли различные типы танцевальной музыки и добавляли в состав инструментов разнообразные ударные Кубы, тем самым постепенно подготавливали дорогу триумфальному шествию мамбо и афрокубинского джаза 40-50-х годов. Эти два стиля были популяризованы Пересом Прадо в Мексике и Мачито в Нью-Йорке. К 60-м годам двадцатого века и эти два стиля, слившиеся в один - смесь мамбо и дансона - в свою очередь были потеснены новым танцевальным ритмом ча-ча-ча.
В 60-е года, которые можно с уверенностью назвать периодом страстей по рок-музыке, на острове свободы появляются новые интересные ритмы: Pa'ca Хуанито Маркеса, Pilon Пачо и Бонне, Pachanga Эдуардо Дэвидсона и Mozambique Пэльо эль Афрокана. Эти новинки незамедлительно привлекли горячее внимание множества любителей танцев к национальной музыке. К сожалению, ни один из новых стилей долго на танцполах не продержался. Два вдохновителя - Маркес и Дэвидсон, переехали в США, завершив тем самым карьеру кубинских танцоров, а стиль мозамбик подвергся, как и все новые «черные» танцы, жестокой критике.
